Около года назад. Ночь в «Берлоге».
Сон никак не приходил. Говорят, уставшему человеку, чтобы уснуть, требуется около семи минут. Умножайте на десять и получите время, что ворочался в постели Грин. Последний рейд вышел удачным как никогда. Соответственно этому, «обмывка» вышла бурной. Осталось только завалиться в постель, и день прожит не зря. Хрен там!

Присев на пустую бочку из-под горючего, Митрофан Стахаевич , как помнил он себя до зоны, а ныне просто дед Трофим задумчиво вертел тлеющий бычок, бубня себе под нос незатейливый мотивчик какой-то древней песенки. Воистину говорят - на три вещи можно смотреть бесконечно долго - как работает человек, как льется вода и ...

В легендарный Северный город группа пришла такими окольными путями, какими, наверняка, не ходил еще никто. На свой страх и риск троица преодолела Госпиталь и Собачью Деревню – одни из самых печально известных территорий Зоны. В Госпитале пропадали уже несколько научных экспедиций, а Деревня слыла самым большим скопищем Темных Сталкеров. Благо, путь обошелся без инцидентов - Темные по странной причине даже не совались в сторону группы. Грин даже ловил на себе испуганные взгляды полумутантов-полулюдей. Прежде, если кто и захаживал в поселения Темных, там и оставался. И, разумеется, не в качестве жителей…

-Ирбис, что видно? – голос раздался откуда то снизу. Подождав ещё несколько секунд, я отвлёкся от оптики и нагнув голову, посмотрел себе под ноги . А говорил со мной, своеобразный куст, то есть снайпер в маскхалате, сейчас лицо его было открыто и он смотрел на меня, задрав голову.

Плоть жалобно мычала, в ужасе вращая своими вытаращенными гляделками, и яростно дёргала ногой, пытаясь освободить уродливую конечность из стальных челюстей капкана….

Туман окутал всю Тёмную Долину. Непроглядная пелена, казалось, давила на тебя. Но, ни как не успокаивала, как обычный туман на Большой Земле. А наоборот, натягивала нервы как гитарную струну. Мёртвая тишина не давала расслабится.

«Вот она, родная Припять!» - так наверняка говорит каждый, кто первый раз входит в нее. В прошлом процветающий город, на который были возложены не малые надежды, который ещё помнит детские возгласы, и пары молодых людей медленно гуляющих в парках, сейчас раскрылся перед ними, открыв для них двери в свое «сердце». В «сердце», которое окончательно умерло после неизвестного случая в июне две тысячи шестого года, наполнив его леденящим страхом и красками вечно-серого окраса…

Зона. Где можно по-настоящему проверить себя на прочность, как ни здесь? Именно здесь, где грань между жизнью и смертью так тонка, обостряются все инстинкты, данные природой. Остро реагируя на малейшее изменение в обстановке, органы восприятия работают на полную, чтобы только уберечь тебя от неминуемой гибели. Люди, привыкшие к этим условиям, уже никогда не вернутся к прежней жизни.

Я не помню, как меня зовут, да и, наверное, никогда не вспомню, хотя я очень стараюсь найти какие-нибудь сведения о себе, встретить знакомых в Зоне, кто меня знает, но это не так-то просто сделать. В Зоне вообще простых вещей не бывает и все, что происходит со сталкерами , её “рук дело”. Я долго мотался по Зоне, в основном на Кордоне, работая на Сидоровича, он говорил, что меня спасли с грузовика смерти, поэтому немного нужно будет на него поработать. Свой рассказ я начну с того момента, когда я находился на Свалке, пытаясь пройти на территорию Агропрома.

Зачем я пошел в зону? Хм, интересный вопрос. Вряд ли я смогу ответить на него однозначно. Может за богатством, за славой или просто мною движет жажда приключений? Ни о чём таком я и не думал, просто меня всё достало, если можно так выразиться, осточертело, хоть волком вой. Люди вокруг, проблемы в семье и на работе, неустроенность и неопределённость будущего, всё это постепенно складывалось и накапливалось в дальнем углу сознания. В один прекрасный, а может и не очень, момент я сказал себе - «Да катись оно всё к чёрту!" Больше меня здесь ничто не держит." Через пару дней, через кучу сомнительных знакомых я вышел на человека, который занимался проводом в Зону...